Неприятности в ассортименте - Страница 66

Пекарчук стоял и молча шарил по мне взглядом. Я втянула живот и постаралась выпятить грудь. В смысле то, что я называю грудью.

– Сделайте сотрудничество с «Удачными покупками» частью вашего глобального проекта. Вы могли бы на страницах журнала разъяснять свою позицию. Я понимаю, уровень и масштаб «Спектрала» таков, что возмущенные вопли обиженных не достигают вашего слуха. И все равно…

Пекарчук помолчал еще немного. Я увидела, как в его глазах рождается интерес. Однако это не было связано с блестящей журналистской идеей, выдвинутой мною. Это было особое выражение – я несколько раз замечала его у сластолюбца Я. Кунгурова. Замирание тигра, еще не разглядевшего добычу, но уже учуявшего в воздухе ее запах…

– Убедили, – вдруг согласился Пекарчук. – Возобновляем договор с журналом в том же объеме и на тех же условиях, что и в прошлом году. Я дам распоряжение отделу рекламы.

– У нас немного изменились расценки, – сделала я виноватые глазки. – Конечно, в сторону увеличения.

Пекарчук звонко расхохотался. Вся его челядь довольно захихикала.

– Нет, вы посмотрите на эту девушку! Молодца! Вот как надо работать. Как вас зовут?

– Юлия Бронникова.

Вообще-то я уже говорила.

Кое-кому пора принимать стимуляторы мозгового кровообращения.

Если память такая дырявая.

– Ладно, Юля, уговорили. Я согласен. На ваших условиях. Можете прямо сейчас зайти в отдел рекламы.

Пекарчук обернулся к одному из подчиненных и коротко бросил:

– Распорядись!

…Я спустилась на улицу в надежде быстро выкурить сигарету, но обнаружила в сумке лишь пустую пачку! Пришлось удовлетвориться глотком свежего воздуха. Гроза кончилась, оставив после себя приятный холодок, лужи на асфальте и жемчужную бахрому на листьях деревьев… Затем я вернулась в кабинет Алины и молча проследовала к креслу перед ее столом. Увидев меня, пиарщица слегка порозовела.

Наверное, от удовольствия.

– Какая же ты ловкая, – сказала она с уважением и завистью. – Потрясающе. У меня нет слов. Значит, снова работаем вместе? Надеюсь, ты ничего такого не наговорила обо мне Михаилу Валентиновичу?

– Ты серьезно веришь, что он помнит твое имя?

– Да вряд ли, – признала факт Алина. – Зато ты ему очень понравилась. Его зам мне сказал. И как тебе удалось уломать шефа? Не понимаю…

Да, я провернула блестящую операцию и заслужила награду.

Три сигареты подряд.

Не меньше!

Я удобно устроилась в летнем кафе, заказала апельсиновый сок и задымила. Мимо по мокрому тротуару спешили люди. А мне незачем было торопиться. Сегодня в четыре утра я отправила боссу статью о «Лидере» и тем самым завершила мои мытарства, связанные со специальным выпуском «Удачных покупок». В девять я скинула на визирование Кунгурову статью о риелторской компании «Супер-Сити». А в одиннадцать утра уже заключила судьбоносный контракт с фирмой Пекарчука.

Какая резвая девочка.

Главный редактор будет в восторге.

Но, несмотря на очевидные профессиональные успехи, я не испытывала ликования.

Француженка все так же оставалась для меня проблемой, а поведение Никиты – загадкой. Из двухдневной поездки с Генри мой любимый вернулся нервным и издерганным. Что-то изменилось в наших отношениях, я ничего не понимала и молча страдала. Вызвать Никиту на откровенный разговор (по совету Нонны) не хватало смелости, да и возникали сомнения в целесообразности подобного шага.

Разве я хочу ясности?

Спасибо, не надо.

Лучше пребывать в полном неведении, чем услышать:

«1. Да, я сплю с Генриэтт.

2. Она меня просто околдовала.

3. Я сам не свой и не представляю, что делать дальше.

4. Прости, малыш, я ужасно виноват перед тобой».

Нет, это слишком.

– Юля, здравствуйте, – услышала я и обернулась.

Фантастика! Напротив стояла Тамара Мельник – моя коллега по несчастью.

– Ну, как дела?

– На прошлой неделе познакомилась с Генри, – мрачно объявила я.

Мы многозначительно посмотрели друг на друга, как заговорщики.

– И что, впечатляет? – усмехнулась Тамара. Она с сомнением осмотрела пластмассовое кресло, смахнула с него пылинку и осторожно присела. Хотела опереться локтями о стол, но передумала. Когда на тебе костюм за пару тысяч долларов, жизнь сильно усложняется.

– О да, – кивнула я. – Генри – это что-то с чем-то. Тамара, а вы не знаете, когда она уберется обратно во Францию?

– Когда руководители концерна «Шато» посчитают ее миссию выполненной.

– А нельзя ли ускорить процесс? Пусть ваш муж внушит партнерам мысль, что, заслав к нам Генриэтт, они уже достаточно поквитались с русскими за Наполеона. И девушка может ехать домой с чистой совестью.

– Ах, Юля! Мой муж утверждает, ее помощь неоценима.

– Да она даже языка не знает! – возмутилась я. – Какой от нее прок!

– О да. Эта курица вряд ли разбирается в технологиях быстрой заморозки. Путешествуя по областным филиалам «Фросткома», она скорее выполняет роль экскурсантки. Однако каждую неделю отсылает во Францию бодрые отчеты. И это радует владельцев «Шато»: они полагают, что жестко контролируют своих российских партнеров.

– Французы тешат самолюбие, а мы, бедные русские девушки, страдаем! – с горечью воскликнула я. – Если дела обстоят именно так, то Генри не отзовут домой никогда. А я не хочу видеть ее рядом с моим Никитой!

– А я – с моим!

Я проводила Тамару взглядом – она села в «Ауди-ТТ» и умчалась прочь, ловко маневрируя в потоке автомобилей. Атрибуты успешности и богатства, предмет вожделения миллионов людей, не делали ее более счастливой, чем я. Она передвигалась на крутом автомобиле, я преимущественно на маршрутках. Ее маникюр стоил больше, чем весь мой наряд. Но у нас была одна и та же зубная боль – Генри.